Один башкир на миллиард татар. Часть II. Продолжение дискуссии вокруг переписи населения

Один башкир на миллиард татар. Часть II. Продолжение дискуссии вокруг переписи населения

Член экспертного совета при Федеральном агентстве по делам национальностей РФ, директор Центра социокультурного моделирования Азат Бердин отвечает татарстанским ученым на их тезисы о башкиризации татар и татаризации башкир.

Первую часть дискуссии читайте в материале на сайте «Пруфы.ру» Один башкир на миллиард татар: Азат Бердин о татарской «аквариумной историографии», северо-западном диалекте и «ляпах» коллег

*** Отзывы татарских коллег на мою статью дают, считаю, хороший материал для этнополитологической рефлексии: в них очень выпукло проявлена сама суть идеологии и мифологии татаризма. Объемнее всех высказались историки Искандер и Бахтияр Измайловы. С них и начнем иллюстрацию тезисов, представленных мною ранее

Для нас эта рефлексия имеет практический интерес – тот же Михаил Роднов вполне точно подметил, что подобные «аквариумные историографии» в Урало-Поволжье складывались только в двух республиках, именно в РТ и РБ. 
И считаю, по некоторым вопросам это имело для башкирской историографии не менее пагубные последствия, чем, скажем, «чувашская проблема» для татарстанской.

Неизвестные этнографы

Бахтияр Измайлов заявил: «Можно огорчить господина Бердина, науке неизвестны «все этнографы, начиная с Кузеева», которые бы ратовали за двойную идентичность. Никто в России, кроме академика Тишкова и его последователей-конструктивистов, не продвигает эту концепцию в России».

 

Господину Бахтияру Измайлову действительно удалось меня огорчить: искренне печалит, что идеологизация и соответственно – деградация «аквариумной историографии» РТ зашла настолько далеко, что заведующий отделом (!) междисциплинарных исследований Института истории им. Ш. Марджани АН РТ не знает широко известных в науке работ этнографов и этнополитологов, именно по теме, о которой он взялся судить. Начиная именно с Кузеева, не знать которого стыдно, начиная с первокурсника истфака. И Раиль Кузеев никогда не относился к конструктивистам. И он не просто исследовал двойственную этноидентичность, он и в академических работах, и популярно разъяснял, как она сложилась«В Башкирии есть отдельные группы населения, которые имеют нечеткое представление о своей национальной принадлежности. В период всеобщих переписей они попадают в состав то одной, то другой народности, тем самым оказывая влияние на результаты переписи в данном районе или республике. В то же время башкиры северо-западных районов сохранили многие специфические особенности своей национальной культуры. И, что особенно важно подчеркнуть, подавляющее большинство западных башкир сохранило национальное самосознание, свое убеждение в принадлежности к башкирской социалистической нации».

Пропавшие башкиры Татарии

Если бы они забывали только Кузеева! О том же писал, в числе многих, американский исследователь Дмитрий Горенбург. Но его я лучше процитирую при ответе на следующий пассаж уважаемого оппонента:

«Странное дело, но с численностью башкир в Татарстане за все годы советской и постсоветской власти никаких странных, выражаясь языком Азата Бердина, «амплитуд» не происходило – она последовательно росла и сокращалась без всяких необъяснимых подъемов и падений».

Бахтияр Измайлов вновь ошибается. И минимум на полторы сотни тысяч душ. Общеизвестно, что «В тех частях Уфимской губернии, которые были присоединены к Татарстану после революции, численность башкир упала с 123000 в 1897 г. до 0 чел. в 1926 г. (Табл. 3). Башкиры, оказавшиеся в Татарстане, превратились в татар… Но если в двух уездах, отошедших к Башкортостану, башкирское население продолжало существовать, то в Мензелинском уезде к 1926 г. оно полностью исчезло [14]. Мензелинские башкиры ни по языку, ни по культуре не отличались от своих белебеевских и бирских сородичей, но, видимо, ассимилировались быстрее в силу политических изменений, происшедших в 1922 г. Оказавшись в Татарстане, мензелинские башкиры, почувствовав выгоду от принадлежности к титульной нации, вскоре стали татарами. Да и этническая культура их сильно походила на культуру казанских татар. Кроме того, переход башкир в татар несомненно поощрялся властями Татарстана, уделявшими внимание развитию именно татарской, а не башкирской культуры».

Я намеренно цитирую на этот раз не Кузеева, Томашевскую, Янгузина или иного отечественного этнолога, которые, как простодушно признал Измайлов, «неизвестны науке» (очевидно, «аквариумной»), а именно американского автора, причем такого, которого татаристы сами цитируют охотно. Исследовавшего именно двойственную идентичность в Татарии и Башкирии. Которого легко достать в Сети. В надежде, что его наш оппонент будет читать внимательно.

Кстати, на самом деле Бахтияр Измайлов не заметил исчезновения в ТАССР не 123 тысяч, а значительно большего числа башкир. Горенбург пользовался цифрами переписи 1897 г. (число башкир в которой татаристы объявляют завышенным – якобы своим родным языком люди записывали башкирский потому, что принадлежали к «сословию башкир», притом, что башкирское войско было распущено в 1865 году и башкиры приравнены к сословию государственных крестьян). А по исследованиям Михаила Роднова «в Мензелинском уезде по переписи 1912–1913 годах насчитывалось 154 324 башкира». И в переписи 1912-1913 годах башкиры – тоже сословие?

(Отметим, что сам М.И. Роднов считает, по аналогии, что речь должна идти об исчезновении с 20-х гг. всего то лишь 66 тысяч мензелинских башкир, но это пока лишь его допущение, а 154 324 башкира на 1913 г. — факт).

Кстати, про язык

Но сейчас мы не об объяснениях этого факта, а именно и только о самом факте: тезис Бахтияра Измайлова очевидно неверен. Потому, что в Татарской АССР обнулилось, совершенно буквально, 154 тысячи башкир. Такого не бывало даже в период волшебно аномальной переписи 1989 г. Итак, с «численностью башкир в Татарстане за все годы советской и постсоветской власти», выражаясь языком Измайлова, вопреки его смелому заявлению, иногда происходили очень «странные амплитуды».

«Языком Измайлова» потому, что сам я никакие «амплитуды», вопреки его заверению, странными не называл – напротив, рассказывал, что после того, как башкир в Татарии забетонировали в татарскую массу, а тептярей и мишарей по всей стране полностью записали в татары (уже не спрашивая их согласия, как у 27 тысяч тептярей БАССР в 1939 г.), в Башкирии у башкир и татар «соотношение в рамках небольшой амплитуды было примерно равным, около 23-24% населения БАССР для каждого народа». Амплитуда – это, господин Измайлов, такое максимальное значение изменения переменной величины (например, соотношения башкир или татар в переписях) от среднего значения. В единственном в данном случае числе.

В Татарии их после 1926 г. не стало, потому что на бумаге (а позже за десятилетия ассимиляции – и в жизни) башкир, всегда, поколениями проживавших на этой – своей родной, вотчинной территории, после включения ее в Советскую Татарию, образованную по образцу Башкирской автономной республики, свели к нулю. А у нуля амплитуды не бывает, потому что людей при переписях не фиксируют в отрицательную сторону.

Почему не исчезали башкиры послевоенной ТАССР?

Но допустим, наш оппонент не интересовался цифрами переписей довоенного периода и отсюда такая неточность. Вернемся в цитате к цифрам, которые приводит он сам: «она последовательно росла и сокращалась без всяких необъяснимых подъемов и падений. В 1979 г. было 9 256 человек, в 1989 г. 19 106, в 2002 г. – 14 911, в 2010 г. – 13 726. Подозреваю, что рост числа башкир связан с переездом их на строительство КАМАЗа…».

Вообще, все это замечание о башкирах ТАССР, на вид солидное, еще хуже с точки зрения науки: потому что простительно кому-то что-то не знать, наверстаем. Даже заведующему отделом Института им. Марджани – трудов Р.Г. Кузеева. А вот ложный аргумент уводит спор из научного дискурса.

Я вновь не буду обращаться к работам башкирских и российских экспертов – ведь они для казанской «аквариумной историографии» существуют лишь ровно настолько, насколько подтверждает ее картину мира. Обращусь опять к ликбезам заслуженного татариста Ильдара Габдрафикова, который подтверждает, что в 2002 году в городах РБ точно так же не было никаких проблем с идентичностью и у татар Башкортостана. Включая Уфу, Дюртюли и Октябрьский. Так же, как сельские районы РБ, кроме северо-запада республики. Читайте же хотя бы друг друга, коллеги! Хотя бы в рядах своего же «Миллиарда татар».

И это логично – города и эти районы не входят в зону двойственной этноидентичности. Как не входит и Казань с Челнами и Альметьевском. В Татарии в эту зону входила только большая половина Мензелей и местами – Актаныш. Но после описанной Горенбургом, Родновым, Томашевской (не говоря об Асфандиярове, Бикбулатове, Кузееве, Янгузине – ведь их читать не велено) массированной ассимиляционной кампании – с 1926 года – на бумаге, за десятилетия – на деле они туда более входят весьма относительно.

Итак, на самом деле вопрос вообще не касается башкир и татар, мигрирующих в братские республики в советские и постсоветские годы, о которых добросовестно просветил читателя уважаемый оппонент, как не касался и основной массы татар РБ и (и РТ), четко идентифицирующих себя как татары. Как раз именно этот факт и показывает, что «башкиризации» собственно татар ни в 2002 году, ни раньше либо позже, не проводилось: иначе что мешало «башкиризировать» и уфимских, стерлитамакских, учалинских татар? Что мешало «башкиризировать» до нуля, как мензелинских башкир, татар башкирского северо-запада? Но нет, и в 2002 году татары на северо-западе РБ вполне фиксировались. Как и башкиры в 1989 году. Т.е. в обоих «аномальных переписях». Феномен вообще невозможно объяснить именно без двойственной идентичности. В том-то и проблема, что информационному воздействию подвержена только та часть населения, которая никуда не мигрировала, и каждый проект – башкирский и татарский – считает ее своей. На доводах. Вот в чем вопрос!

Ответ на него башкирская сторона предлагает крайне простой: пусть каждый сам определяет, кто он! Пусть просвещаются, узнают свои шежере, историю – и в РБ, и в РТ. И не нужно внушать им, что не записаться татарином – это поддержать «этноцид татар», не нужно писать доносы, обзывая монографии коллег «многотомной зажигалкой».

Татарстанский же ответ обе республики наблюдают второй год: дикая, иногда смешная, иногда уже жутковатая истерика СМИ и ТВ Татарии. С лейтмотивом, как в поговорке: все равно, какой национальности жених! Лишь бы татарин был хороший.

Игнорирование доводов

Вот Бахтияр Искандерович (причем не раз) делится открытием: «очень любопытна оговорка Бердина, что все советские переписи преследовали цель учета населения. Тем самым, получается, что в постсоветское время переписи стали преследовать какие-то другие цели. Было бы любопытно узнать тогда, какие? Сам он в интервью так и не дал ответа на этот вопрос. Он ходит вокруг да около, говорит о политике, народах и двойной идентичности». Мой «ответ на этот вопрос», вопреки пространным недоумениям оппонента, содержался не «вокруг да около», а в одной фразе, причем той самой, о которой уважаемый Измайлов и говорит – не дочитав, почему-то, ее до конца: «В 1989 году прошла первая перестроечная, политизированная перепись – когда результат был направлен не на объективную информацию для созидания, а на конкуренцию: политизированная этничность стала важным политическим ресурсом». Что здесь непонятного? Как выглядит политизация переписи на практике, и зачем она нужна, из Татарстана именно в эти дни доносится в режиме нон-стоп: Президенты РТ Миниханов и Шаймиев, идеологи Исхаков и Айсин, муфтии и ученые, певцы и чиновники, уговаривают: запишись татарином! Число татар имеет значение!

Для башкирского традиционного общества БАССР такой национализм был невообразимой дикостью. И только после шокирующих итогов первой переписной вакханалии 1989 году оно тоже было вынуждено все это тоже освоить, по указанной мною в цитате причине. Но в 1989 г. оно не ожидало развязанной татарскими националистами конкуренции и было беззащитно. Подробнее об этом есть в моих видео лекциях «Аномальная перепись» и «Почему татаристы политизируют перепись».

Приписывание оппоненту выдуманных тезисов

Из всего этого Бахтияр Измайлов делает удивительный вывод: «косвенно сами башкирские деятели признают, что в самой Башкирии перепись проходит так, как велит тот или иной секретарь обкома». Если бы во времена Шакирова или до него тот или иной секретарь обкома проводил Всесоюзную перепись (!) или любые акции по личной блажи, а не линии ЦК КПСС, он бы быстро сменил место работы на великие стройки коммунизма.

«Я считаю, что есть определенное желание некоторых башкирских активистов видеть северо-запад Башкортостана только башкирским. Если почитать интервью Бердина, он же откровенно говорит, что на северо-западе Башкирии, и даже востоке, Татарстана часть населения не имеет определенной идентичности. …Очень упрощенный конструктивизм».

Уровень представлений уважаемого коллеги о конструктивизме мы, к сожалению, уже видели. И ведь никаких попыток ситуацию поправить. Я не буду больше ссылаться по этому поводу на Кузеева или, скажем, Габдрафикова. Просто устало выписываю цитату из собственного, того самого интервью, на которое ссылается мой оппонент. Где подчеркиваю: «Важная поправка: на северо-западном диалекте башкирского языка говорят не все «жители северо-западных районов Башкирии», а именно и только башкиры этой части Башкортостана, а также востока Татарстана, Челябинской, Свердловской областей, Пермского края. Татары, скажем, того же Башкортостана, говорят на говорах татарского языка. Вопреки достаточно абсурдной пропаганде татаристов, ни присутствие татар, ни татарского языка, будь то на северо-востоке или юго-западе в РБ, никем серьезным в РБ никогда не отрицалось».

Вообще, прием, при котором оппоненту приписывается то, что он не говорил, а потом увлеченно расправляться с самими же созданным фантомом, не только антинаучен – он свидетельствует об осознаваемой слабости позиции дискутанта. «Миллиард татар» занимается этим постоянно. Приписывая, например, загадочным «башкирским этноидеологам» утверждение, «как будто причиной визита была личная блажь Егора Кузьмича, а не «сигналы с мест» из Башкирии и не демократизация как требование времени». Но про Лигачева поговорим при разборе Габдрафикова.

Получается, тенденция еще тревожнее, чем риторически предполагал Михаил Роднов или заявил я: у коллег утрачивается навык рефлексии, они не читают даже друг друга, но и это полбеды: не читают даже текст, о котором взялись судить. Думаю, это потому, что любой текст воспринимается не сам по себе – а сразу через самоцензуру мифа татаризма, причем выбор заранее предписанных толкований ограничен, как в ЕГЭ или «Кто хочет стать миллионером?». Это понятно: ведь задача искать истину больше не стоит, она уже навсегда дана в самом мифе.

Триумф воли

Занятны пассажи, как «А вот когда такого административно-политического давления не было, татарская идентичность вставала во весь рост, показывая свою несгибаемую волю». Не буду уж отмечать забавную обусловленность несгибаемости отсутствием давления – автор даже не замечает ее комичности. Почему-то несгибаемость оной воли проявлялась только при перестроечной администрации Равмера Хабибуллина, а при всех остальных администрациях, советских и постсоветских, исходя из логики самого Измайлова, воля оказывалась на удивление «сгибаемой», — гибкой, грамотно говоря. При Ленине и Сталине, Хрущеве и Брежневе, Андропове, Черненко и Ельцине, при Нуриеве и Шакирове, Рахимове и Хамитове. И только при Горбачеве, проклинаемом ныне решительно всеми, воля вдруг проявила свою несгибаемость. На один год. А потом опять стала гибкой. Причем в городах и Башкортостана, и Татарстана с идентичностью все оставалось в порядке – и только в совершенно определенных районах под чутким оком ЦК КПСС вдруг чудом проявлялся татарский триумф воли.

Подмена ролей

«Любое проявление недовольства со стороны татарской общественности Башкортостана неизменно связывается с самим Татарстаном. Эти политтехнологи во всем видят козни казанского Кремля», — возмущается эксперт на ресурсе «Миллиард татар», созданном татарстанским холдингом «Татмедиа» специально под перепись. И отчитавшегося лично перед президентом РТ Рустамом Минихановым. Причем примеров недовольства татарской общественности РБ как-то не предъявив: за них выдаются филиппики казанского политолога Ильнара Гарифуллина и все того же создателя мифа о «бумажном геноциде татар» Ильдара Габдрафикова. «…любая научная книга по истории татар Западного Приуралья вызывает гнев со стороны неких «общественников», которые начинают писать жалобы и доносы в Москву. Так было с книгой Института истории им. Ш. Марджани «История татар Западного Приуралья» в 2016 году и с книгой «Татары Уфимского уезда» в этом году».

По книгам уважаемый коллега явно перепутал стороны конфликта. Книга «Татары Уфимского уезда» вышла настолько беспомощной, что я настоятельно рекомендовал бы башкирским общественникам пропагандировать ее – естественно, с соответствующими комментариями. Обещаю, рецензией еще поделимся. Удивление она вызывает, гнев – да на каком основании? Удивление — позицией коллег, выпустивших «для опровержения» ревизий и метрик, фиксирующих башкирское (и не только) население Башкирии в 19 в., материалы именно и только первых 4 ревизий, где башкиры совершенно официально не учитывались – они просто не позволяли себя переписывать, и это было подтверждено законом. Редактор, Радик Исхаков, сам признает это в мелких буковках предисловия. И вот документы, где башкир не может быть просто по определению, выдают за свидетельство «татарского происхождения» переписанных населенных пунктов. Хотя редактор прекрасно знает, что башкир, хозяев этой земли, в тех же самых деревнях эти ревизии просто «не видят».

Это не эту книжку, а мощную серию «Истории башкирских родов» (40 томов!), получившую блестящие отзывы Института востоковедения РАН, «татарские общественники» назвали в СМИ «многотомной зажигалкой» и жаловались на нее чуть ли не до Спортлото — при участии эксперта Института им. Ш.Марджани доцента Миргалеева. Это на ее авторов был написан донос в ФСБ – мне лично довелось отвечать на этот донос, и публично, и заявившимся в наш Институт компетентным товарищам.

Диктант на диалекте

«Миллиард татар» подсказывает Измайлову: «25 апреля 2020 года в Башкирии прошел «Тотальный диктант» на «северо-западном диалекте башкирского языка».

– Тоже довольно странно вспоминать это событие с учетом сопровождавших эту акцию скандалов. Неоднократно писали о том, что руководство Башкирии препятствует проведению в регионе образовательной акции «Татарча диктант». В 2019 году в день проведения акции министерство образования Башкирии организовало «Тотальный диктант» на русском и башкирском языках. А проведение в 2020 году «Тотального диктанта» на «северо-западном диалекте башкирского языка» является обычной провокацией и попыткой подмены родного языка татарского населения, проживающего на территории республики.

Если уфимские идеологи так заботятся о «дружбе народов», то вполне могли бы провести диктант и на татарском языке. Но очевидно, что это было бы очень невыгодно, поскольку показало бы реальное языковое положение в этом регионе.

Неосведомленность заведующего Центра междисциплинарных исследований несколько поражает: он не знает, что в Башкортостане Тотальные диктанты на татарском языке проводятся ежегодно. Показывают «реальное языковое соотношение в этом регионе». Естественно, не в статусе государственного языка – потому, что государственным татарский в Башкортостане не является и являться не будет – он государственный в Татарстане.

Скандал вокруг Татарского (а вовсе не Башкирского, о котором Измайлова спрашивали) диктанта случился отчасти именно поэтому: не из Уфы исходят предложения, какие именно тексты диктовать на этом диктанте (отсюда и казус, когда председатель Ассамблеи народов РБ возмутилась при известии, что писать будут текст эпатажной татарской националистки Фаузии Байрамовой). И с другими текстами он был, естественно, спокойно проведен с информационной поддержкой всех СМИ РБ. И совсем легко догадаться, что проводится он не только в 2019 г.

Каким образом можно «попытаться подменить родной язык татарского населения, проживающего на территории республики» посредством БАШКИРСКОГО диктанта на диалекте БАШКИРСКОГО ЯЗЫКА, решительно непонятно. В том-то и суть, что диктант – дело сугубо и только добровольное: не хочешь писать диктант на любом из диалектов башкирского – не пиши! – дождись диктанта на татарском, они тоже каждый год проводятся. Подменить одно другим просто невозможно. И «реальное соотношение» действительно показано – более 53 тысяч участников башкирского диктаната написали диктант на северо-западном диалекте башкирского языка. В условиях пандемии, для добровольной акции, это очень, неожиданно много! Я думал, больше столько не напишут – слишком велик был первый энтузиазм башкир северо-запада РБ при известии, что власти наконец-то повернулись к ним лицом, энтузиазм редко держится долго. Но ошибся: в следующем году на диалекте диктант пожелали написать уже 55 тысяч человек! Опровергнуть это у коллег не получилось, и это нисколько не умаляет их квалификации: никому не дано опровергнуть факт.

Но вместо признания факта коллеги разражаются беспомощным обвинением вообще без всяких доказательств: это провокация! В чем провокация – как-то не объясняют. Провокация потому, что провокация.

Далее Измайлов вновь приписывает мне то, что я не говорил: якобы «признавая, что перепись — это лишь «фотоснимок ситуации» работы по консолидации башкирского народа». Я никогда не признавал перепись «фотоснимком ситуации работы по консолидации». Просто потому, что владею русским литературным языком. Правда, это единственный язык, которым я хорошо владею. На самом деле я писал: «Дело же не в этой переписи: перепись, по идее, должна быть лишь объективным фотоснимком ситуации, а работа по консолидации башкирского народа в семье народов Башкортостана, в том числе в плане упомянутого диалекта, рассчитана на поколения, и так и описана в принятой недавно Стратегии развития башкирского народа». Перепись и работу по консолидации противопоставляет разделительная запятая и противопоставительный союз «а». Т.е. смысл обратный: перепись есть лишь одномоментный снимок ситуации, по идее – объективный: сколько у нас башкир, сколько русских, сколько татар и чувашей, чеченцев, армян, цыган и таджиков, сколько предпринимателей, безработных, госслужащих и фермеров. В идеале, она вообще не должна быть связана с политизацией этничности – как и было в СССР до гибельной перестройки и злополучного 1989 г. Она для нас – близко не главное, хватит народ пугать, дорогие эксперты и идеологи братского Татарстана. В этом смысле перепись – снимок, одномоментный. А работа по консолидации башкирского народа – процесс, на поколения. Вот это важнее. Но об этом отдельно и в следующий раз. После того, как проиллюстрируем иные аспекты идеологии татаризма с помощью тезисов Искандера Измайлова и Ильдара Габдрафикова.

Поделиться ссылкой:

admin

Добавить комментарий